Нас воспринимали как несчастных несостоявшихся людей, потерпевших жизненное фиаско

В то время, а это был 1990 год, как, впрочем, и сейчас, все стремились в большие города, поэтому восприняли наш поступок не иначе, как помешательство. Хотя осознавать я начал это несколько позже, когда одна подвыпившая жительница села раскрыла мне глаза. Она решила узнать у меня, как ей закодироваться, и когда я ответил ей, что не имею представления, очень удивилась и сказала, что все жители села считают меня бывшим пьяницей, который закодировался и уехал по этой причине из столицы. Нас воспринимали как несчастных несостоявшихся людей, потерпевших жизненное фиаско. А было всё как раз наоборот. На последнем месте работы я был редактором отдела публицистики журнала «Москва». Это был самый крупный журнал в то время, выходивший тиражом 700 тысяч экземпляров. Журнал «Москва», я бы сказал, один из самых «интеллигентных» журналов. Наш отдел тогда как раз публиковал «Историю государства российского», соответственно круг общения состоял из писателей славянофильского почвеннического направления: Михаил Алексеев, Василий Иванович Белов, Распутин, Владимир Крупин, Леонид Бородин… У меня до сих пор продолжается дружба с удивительной русской певицей Татьяной Петровой, Татьяна Синицына, как и многие другие, уже преставилась. Также похоронили Ганичева – председателя Союза писателей. Частенько мы собирались у меня дома. Вместе со многими из них я принимал участие в известных кампаниях того времени: против переброса рек, в антиалкогольной кампании.